Всё-таки я погорячился в первом сообщении на этой странице,
никаких коренных изменений в моём самосознании не произошло.
Наоборот, могу добавить следующее. Известно, что не столько нормы
и правила меняют язык, сколько, наоборот, разные
саморождающиеся процессы, постоянно происходящие в живом
языке, меняют правила. То, что раньше не допускалось (кофе - только
мужского рода), теперь возможно (в словарях указаны два рода -
мужской и средний). Таких примеров можно привести десятки, а
обратных - единицы. Позиция редакции в отношении правописания
иностранных имён идёт против этой тенденции к естественности и
упрощению, безуспешно пытается сломать сложившуюся традицию
произношения и правописания, пускай формально и противоречащую
правилам транскрипции, пускай коверкающую фамилии двух-трёх
гонщиков и мистера Брона. Спасибо А.Ларинину, многими своими
изданиями обратившему внимание на ошибки, укоренившиеся в
массах. Но хватит уже. Строй языка, особенности русского
произношения несовместимы, например, с финскими. Брона и
Култарда можно общими усилиями утвердить в сознании болельщиков
и журналистов, их легко выговаривать и так. Но двух финнов -
увольте. Благое дело обернулось изнанкой и вредит - раздражает,
отвлекает, путает. Верность букве превратилась в эпатаж,
самовыпячивание, с трудом соединяющееся с содержанием журнала.
Восприятие этих нетрадиционных форм имён, как в этом журнале, так
и в Grand Prix, создаёт устойчивый негативный фон, внутреннее
сопротивление, отторжение. Сам журнал приобрёл негативный образ,
репутацию издания, в котором очень непринуждённо и весело
принуждают тебя к чему-то чуждому, каждой страницей неприятно
мозолящему глаза. Этакая легкомысленная фифа, которая иногда
говорит очень интересные вещи, но с которой рядом неловко
находиться. Это ошибка, которая была заложена с самого начала,
причём в обоих журналах.
